«Огненная стена»: Рецензия Киноафиши
«Огненная стена» – новый и на сей раз стопроцентно американский фильм британца Ричарда Лонкрейна, уже не один десяток лет снимающего весьма разнообразное кино, – классический пример сочетания «высокотехнологичного» сюжета и старой доброй (именно что доброй) режиссуры. Изощренная схема выкачивания средств с чужих банковских счетов, ради воплощения которой семью начальника службы безопасности одного небольшого американского банка Джека Стэнфилда (Харрисон Форд) почти весь фильм удерживают в заложниках, обилие ноутбуков, вообще предельная насыщенность электроникой и даже массированное применение банальных домашних устройств для корсарского отъема денег у ничего не подозревающих вкладчиков – все это тем не менее не превращает фильм в киноаналог компьютерной игры с рваным монтажом, непрерывными спецэффектами и непропеченными характерами, что бывает в последнее время сплошь и рядом. Лонкрейн, оставивший в прошлом и шутовские постмодернистские выкрутасы «Ричарда III», и банальную мелодраматическую дидактику «Уимблдона» (хотя, надо отдать ему должное, в «Полном круге» («Наваждении Джулии»), снятом еще во второй половине 70-х, этот режиссер сумел предъявить миру несколько по-настоящему завораживающих инфернальных сцен), держится в «Огненной стене» крепкого, добротного триллерного реализма. Конечно, у него нет того душераздирающего экзистенциального надлома, каким в фильмах с аналогичным сюжетом пленяли, например, Гэри Фледер («Не говори ни слова») или Флоран Эмилио Сири («Заложник»), но дело свое Лонкрейн знает.
Вся картина строится на противопоставлении старого, верного, высокоморального служаки (именно таков персонаж Форда) и вожака группы киднепперов и вымогателей в исполнении блистательного Пола Беттани, с которым Лонкрейн сработался еще на «Уимблдоне». Чтобы лишить происходящее привкуса супергероизма, режиссер заставляет Форда, и без того изрядно постаревшего и уставшего, постоянно спотыкаться, падать и демонстрировать зрителям сбившееся дыхание, так что его неутомимую схватку со злом, вначале подспудную, затем открытую, воспринимаешь уже не как свидетельство героических способностей, но как символ все превозмогающей силы любовных и нравственных привязанностей. Персонаж Беттани, напротив, манерно галантен, интеллектуален, ироничен и предельно жесток, поэтому вполне можно с известной долей патетики сказать, что он выставил свой холодный ум против горячего сердца главного героя. Лонкрейн образца 2004–2006 годов верит в победу добра (напомню, ни в «Полном круге», ни в «Ричарде III» нет ни грана подобной безоблачной веры), как и посетители кинотеатров, где идет «Огненная стена», вследствие чего горячее сердце одерживает верх, а самые последние кадры приобретают излишне идиллический вид. Тем не менее безымянный (оба его имени в фильме – очевидные псевдонимы) похититель чужих денег, жен и детей выглядит и сильнее и убедительнее. Человек, который в разгар криминально-финансовой операции всей жизни видит (точнее, слышит), как некий джентльмен покинул туалет, не вымыв руки, и тотчас невозмутимо замечает, что вот именно поэтому не стоит брать в барах орешки из общей вазочки, – такой человек справится с любыми нравственными принципами, равно как и с их носителями.
Vlad Dracula
