«Крушение мира»: Рецензия Киноафиши
Несовершенная антиутопия о лихорадке богачей от режиссера «Платформы».
Так уж вышло, что в последние годы в кино наметился тренд посмеиваться над праздными богачами, а иногда еще и убивать их одного за другим. В серии фильмов «Белый лотос», чей третий сезон прямо сейчас активно обсуждается, в который раз отвозит толстосумов отдохнуть в дорогом отеле, но чья-то смерть омрачает их веселые каникулы. В копилке предыдущих сезонов — победы актеров и создателей шоу на премиях «Эмми», «Золотой глобус» и награды разных кинематографических гильдий.
«Пункта назначения») становится сказочно богатой. В любой момент она тоже может заразиться, поэтому, чтобы спасти себя и семью, ей нужно как можно скорее передать кому-то свои активы.
«Крушение мира» начинается с сатирической интонации, в которой постоянно сталкиваются серьезные «Balenciaga» с веселыми «H&M». Многие сцены решены комически и гротескно. Например, инфицированность богача проявляется неестественно светящимися белоснежными зубами. В то же время в фильме параллельно возникает философская линия, связанная с идеями мыслителя Генри Дэвида Торо, который описал свой социальный эксперимент отказа от материальных ценностей в книге «Уолден, или Жизнь в лесу». В фильме дважды звучит цитата из мемуаров Торо: «богатство человека измеряется числом вещей, от которых ему легко отказаться». Книжку дает почитать Лоре босс, который сам избавляется от благосостояния и потом скрывается где-то в лесах, чтобы выжить. И то, что она выбрасывает «Уолдена», многое говорит о характере и ценностях героини. Современного «Торо», кстати, играет Рейф Сполл исполнил роль мужа Лоры.
Режиссер Гастелу-Уррутия не в первый раз снимает кино с оригинальным концептом, осмысляя большие философские вопросы. Ранее он выпустил научно-фантастическую «Платформу», ставшую хитом. Это картина о человеческом эгоизме, безразличии, жадности и ненасытности. Показал он эти проблемы общества при помощи метафоры подвижной плиты с едой для заключенных в многоэтажной башне, где на верхних этажах объедаются, а на нижних обгладывают остатки или прибегают к каннибализму. В новом триллере сама концепция кажется менее продуманной. Можно лишь догадываться, как появился этот вирус и кто его разработал. Неизвестно, как происходит заражение, напрямую коррелирующее со счетом в банке. Что это за сияющие белые зубы? Все эти отсутствующие сюжетные элементы создают большую условность этого мира и аллегорический смысл происходящего.
Фильм становится «кином» внутри кино, причем его черновой версией. На метауровень намекает открывающая сцена, в которой кинематографисты питчат идею проекта Лоре — успешной профессионалке, управляющей политикой аудиовизуального контента международной платформы. Причем сам их рассказ напоминает конспирологическую теорию о мире будущего без болезней, где проблема перенаселения решается казнями менее полезных для общества людей, которых вычисляет специальный алгоритм. Пока Лора их слушает, ее воображение рисует какие-то сюжеты. Подобный абсурд затем станет реальностью самого фильма, напоминающий еще одну ее фантазию. Будто создатели в рамочной структуре картины поделились личным опытом питчингов своей провокационной и масштабной антиутопии, требующей больших ресурсов.
В первой главе «Крушения» нам старательно напоминают об искусственности всего происходящего. Например, у главной героини очень линчевское имя Лора Палмер. В диалоге фигурируют реальные имена звезд Франсуа Озона, которых в поздравительных открытках Лора почему-то собирается называть дрянью и ублюдками. Однако впоследствии авторы фильма как будто забывают об этом метаприеме и превращают картину в триллер о выживании, порой затянутый и утомительный. Пытаясь совместить сразу несколько фильмов в одном, режиссер не справляется с чрезмерными амбициями, и многие заявленные темы остаются в расфокусе. Так, «Крушение мира» в один момент становится миграционной драмой-перевертышем, в котором жители богатых европейских стран становятся «новыми» нелегалами и поселяются в африканских лагерях для беженцев.
Апокалиптическая антиутопия несколько сбивает с толку масштабом собственной проблематики. Многие из этих тем впоследствии выбрасываются также легко, как книга Торо. Однако, по-видимому, самым важным для режиссера остается размышление о том, что будет с социальным неравенством в условиях растущей безнадежности, отсутствия солидарности и царящего эгоизма. Единственной ценностью человека оказывается не семья (по большому счету, Лоре безразличны и муж, и дочка), а часы, купленные на первую зарплату. С одной стороны, вещизм в фильме побеждает любовь даже тогда, когда богатство становится элементом маргинализации в ответ на дикий капитализм. С другой стороны, часы — это время. Пока оно идет, человек жив, цинично разменивая его на любую монету.
